Когда я добрался до Бездны, небо надо мной кипело тучами.

Сняв шлем, я открыл лицо ветру из бездны.

Этот ветер нёс нечто иное. Его тёмный, стеклянный звон пронзительно хрустел в холодном воздухе.
Меня ждал хранитель бездны, и я знал, что единственный ответ, который он примет, будет моё священное неверие, тайная ересь, естественная ложь. Тот, кто строит алтари из страха, не достоин принять на себя тяжёлое бремя власти; но тот, кто управляется любовью, видит истинный путь. До тех пор, пока левая рука не уничтожит правую, правящий король не сможет войти в двери двойственного союза.

Беззаконие укрыло меня чёрными крыльями от миллиона голодных духов, что слепо рычали во тьме. Они грозились разорвать меня на части, но я лишь улыбался их бессмысленной злобе.

Я шёл тайными тропами в трещинах меж миров, там, где день становится ночью.

Когда я подошёл к вратам, с одной стороны меня встретил пряничный бог, с другой — пластмассовый дьявол. Я трижды плюнул на их могилы: проклял их наследие и проклял их память, растоптал все иллюзии контроля, что мешали увидеть своё отражение. Я брал небеса силой — и никто не сказал мне нет.

Предатель, — слышал я вой павшего мяса, но все стрелы летели мимо меня. Меня волновала лишь дверь, сиявшая золотом передо мной. Последним на амбразуру бросился распятый иудей, и все матери мира пели колыбельную древнему злу:

Пусть он не восстанет!...

Я сшил их рты собственной ложью, а веки укрыл тяжёлыми монетами.
Пустота, блаженная и умиротворяющая, океаном тишины раскинулась вокруг.

Нигде и никогда. Никто и ничто. Всегда и всюду.

Просто дайте мне отдохнуть.

Двери двойственности раскрылись со звоном, что возвестил мир о моём прибытии. Это был тревожный звон колоколов на крышах ветхих домов, покосившихся от времени: то был плач потерянного царства моего.

Вечность это слишком долго.

Мне оставалось лишь раскрыть глаза, встретив свои ветви и корни, отражения далёкой крови, видения былого величия.

Viri civitatis illius filii Belial id est absque iugo.

Дерево памяти оплело моё сознание, открыв двери к неизведанным мирам, и чёрным драконом я отправился в путешествие сквозь вечность.

Так устал быть последним...

Буквы, что алели на лбу моём, вели сквозь тьму. Они сияли златом, и тайное имя бога отзывалось внутри вибрацией двойственности. Два прекрасных ангела слились друг с другом влюблёнными змеями, и северный трон содрогнулся во льдах.

Религия бесполезна.

Во имя твоё я не верю, и во славу твою погашу пламя.

В имени твоём ложь моя, и в предательстве тебя — моя ересь.

В борьбе твоей — страсть моя, и любовь твоя — дар мой.

Вера — это яд, освобождает только знание и сила.